третьем — что он передает его мне. Бегло прочитав каждый из листов, я поднял на хозяина растерянный взгляд и раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в горле. Уджа невесело усмехнулся.
— Я хотел написать «Стилист», но ты знаешь, это не наше слово, и магистрат такое не примет.
— Н-но… я не цирюльник…
— Это формальность. Я же не мог просто отпустить тебя спустя лишь пару-тройку дней. Тебе ничего не нужно будет делать: только приходить да отмечаться у Йой. Все.
— Почему?.. — я нахмурился. — Почему такая щедрость?
Уджа улыбнулся. Как-то очень больно.
— Помолвка отменяется. Проваливай домой, и чтобы мне на глаза больше не попадался. Считай, расплатился тем, что сейчас между нами случилось. Ты больше не должен мне. Через год-другой я составлю документ, согласно которому вообще отпущу тебя. Рад?.. — однако ничего не ответил. Слова и действия Уджа повергли меня в шок и глубокое непонимание. Ведь по сути он… все разом перечеркнул. И мое расследование, и наши ранние беседы… все. Почему?.. Понимаю, что должен быть рад, но возникло такое чувство, словно меня выкинули, как ненужного щенка. Как нечто, на что больно смотреть. — Ты рад?! — вдруг, нахмурившись, крикнул хозяин. Его лицо исказилось от боли. Не физической, душевной.
— Почему, господин?..
Уджа поджал губы и выдержал долгую паузу.
— Дядя Иро… — начал он глухо, — дядя Иро однажды сказал, что противоположность любви — не ненависть, а безразличие. Так вот… если это так… если это действительно так… — господин поднял на меня взгляд, полный такой палитры эмоций, что аж сердце сжалось. Именно такой, наверное, бывает у персонажей любовных драм, в которых главные герои не могут быть вместе по тем или иным прискорбным причинам. Одновременной злой, опечаленный, но такой любящий, — то я так сильно люблю и ненавижу тебя, что хочу убить… А теперь пошел вон! Вон! Пока я действительно не убил тебя!
— Господин…
— Вон, я сказал! Печати и мои подписи уже стоят на документах. Поставишь свои и можешь проваливать.
— Но, господин!..
— Хватит, Унир, — резко и озлобленно процедил Уджа, раненным зверем смотря на меня. — Хватит издеваться надо мной, — я не стал напирать, понимая, что было бесполезно что-либо говорить в тот момент хозяину заведения. Он твердо принял решение и не намерен был отступать. Вот только… слова о его чувствах стали для меня откровением. Пугавшим откровением. — Камень тоже забери, — помедлив, уже спокойнее сказал господин. — Можешь продать его и жить безбедно до конца своих дней.
Перед тем, как я ушел, Уджа спросил негромко, однако все равно услышал его:
— Ты любишь меня, Унир?..
Однако, не зная, что ответить на такое, лишь молча ушел, сделав вид, что не расслышал. Потому что я не любил и не ненавидел господина.
* * *
Когда спустился на второй этаж, неожиданно встретился с Нииром — сонным, растрепанным, в кое-как надетом простеньком халате. Похоже, он шел в отхожее место, а затем намеревался вернуться обратно в свои покои и там хорошенько отоспаться. Заметив меня, тот устало улыбнулся и поприветствовал жестом.
— Ты чего не спишь так рано?
— Да так… с господином говорил, — растерянно промямлил.
От этих слов Ниир насторожился и нахмурился.
— В чем-то провинился? — после короткой паузы аккуратно спросил он. Я покачал головой, и, поколебавшись, показал ему документы, которые вручил мне Уджа. Шаг, может, был опрометчивый, однако доверие к Нииру у меня было.
Куртизан сонно пробежал по ним взглядом, но затем, когда осознание ударило в голову, мужчина изумленно заморгал, а после неверяще посмотрел на меня.
— Да ладно?.. — я пожал плечами. — Серьезно?! — кивнул. — Но… но как тебе удалось?! — и снова повел плечами. Не хотелось рассказывать Нииру гадкие детали истории моих с Уджа отношений. Не самое лицеприятное зрелище.
— Ну и ну, приятель, — усмехнулся Ниир и похлопал меня по плечу. — Молодец! — искренность его слов очень удивила меня, и не нашел ничего умнее, чем спросить наивно: — Ты не злишься?
— По поводу? — состроил непонимающую гримасу куртизан.
— Нуууу… что мне так вот удалось…
Ниир фыркнул и отмахнулся.
— Я не завидую, парень. И никогда не понимал этого. Ты — это ты, а я — это я. У каждого из нас разная история. Своя, — в тот момент не мог не восхититься его рассудительностью и незлопамятностью. Воистину редкий дар.
Тронутый такой добротой я, немного подумав, озвучил предложение, которым удивил даже самого себя:
— Послушай, Ниир… давай я тебя выкуплю и сделаю своим учеником.
Тот так и замер с удивленной физиономией.
— Что… но… но зачем?.. Зачем тебе это? — в недоумении начал растерянно лепетать он. — Я же тебе… нуууу… я же тебе никто.
— Ты мой друг, — вырвалось у меня необычайно просто.
Ниира мои слова, на удивление, смутили.
— Послушай, Унир… не надо… это все-таки мои долги…
— Не хочешь быть моим учеником?
Мужчину, казалось, мой вопрос ввел в недолгий ступор. Заморгав, он вздохнул и покачал головой:
— Почему же?.. Быть учеником заклинателя — это интересное предложение… стать художником, пускай и дара у меня особо нет… но…
— Но?..
— Как ты это сделаешь? — нахмурился Ниир. — Бьюсь об заклад, у тебя у самого не так уж и много денег.
Камень, лежавший во внутреннем кармане, приятно грел грудь и одновременно служил безмолвным ответом на вопрос куртизана. Показывать ему драгоценность я, конечно же, не намеревался.
— Найду способ.
Ниир с сомнением посмотрел на меня, а затем вдруг взъерошил мне волосы, словно надоедливый старший брат (который у меня уже, к слову, имеется).
— Только не попади снова в долги, хорошо?.. Я себе этого никогда не прощу.
Я, помедлив, кивнул, и куртизан, усмехнувшись, зашагал дальше восвояси, сказав, что ему нужно отойти по срочному делу. В тот момент мне начало казаться, что, может, не так все плохо, и жизнь потихоньку налаживается.
* * *
Однако длилось это чувство недолго: спустившись на первый этаж, я прошел по коридору к двери, ведущей на кухню. Возле нее стояла Йой и задумчиво глядела на маленький внутренний садик, видневшийся через одну из открытых раздвижных дверей. Я-то и не знал, что тут такое есть. Услышав мои шаги, она повернулась, и, приметив меня, улыбнулась.
— Как все прошло? — скромно поинтересовалась девушка, и в ее голосе послышалась неуверенность.
— Нормально, — решил нейтрально ответить ей, затем показал документы. — Ты что-нибудь знаешь об этом?
Йой непонимающе посмотрела на листы бумаги, а после изумленно глянула на меня и покачала головой.
— Нет!.. нет, я и понятия не имела, что господин делал такое. Должно быть, он все это приготовил один, — растерянно затараторила она.
